«Проект NikonPro»

У амбассадора Nikon, мэтра спортивной фотографии Роберта Максимова «говорящих» снимков за всю карьеру накопилось не на одну книгу. Фотограф показал несколько дорогих ему фотографий и рассказал, при каких обстоятельствах они были сняты.

1973 год. В Минске проходил знаменитый матч по лёгкой атлетике между сборными СССР и США, который приравнивался к Чемпионату мира, так как туда съезжались все-все звёзды. Американец вышел на старт, пошёл дождь, и наш тренер Виктор Ягодин встал с зонтиком рядом с ним. Позже этот кадр вышел на обложке «Лёгкой атлетики», потом его хотели купить американцы. Словом, это был очень востребованный кадр.

Это снято на плёночный Nikon F3 в 1998 году, на плёнку Kodachrome, которую тогда проявляли только в Лос-Анджелесе. Херманн Майер — многократный олимпийский чемпион по прозвищу «Херминатор». Я получил задание редакции снять его во что бы то ни стало — тогда практически ни у кого в Советском Союзе, а потом и в России, не было кадров с ним. Приехал на соревнования, получил аккредитацию, забрался на склон, вместе с другими фотографами стал ждать: долго никого не было, затем показался вертолёт. Мы поняли: что-то пошло не так. Это было грандиозное падение Майера на скоростном спуске: его развернуло, он вылетел через две сетки. Многие опытные горнолыжники тогда сказали, что после такого падения спортсмены на старт не выходят. Расстроенные, мы все покинули трассу и уже в пресс-центре услышали новость: завтра Херминатор будет выступать на Super-G!

Рано утром мы сели в автобус, однако вскоре стало понятно, что из-за пробки мы опаздываем, а правила для прессы на соревнованиях достаточно жёсткие: ты должен снимать только с той точки, которую для тебя определил шеф-фотограф. Чтобы попасть туда, надо сойти с подъёмника выше по трассе и быстро спуститься на позицию. Самое главное: ровно за час до старта трасса закрывается. Когда мы поняли, что у нас в запасе всего 15 минут, то остановили нашего водителя и пустились к трассе бегом. Получили пропуска и решили подниматься до точки пешком: на подъёмник уже не успеть. А это километра полтора вверх, в гору, со всем оборудованием, по глубокому снегу вдоль ледяной трассы. Было очень тяжело: 20 кг железа на себе, снег под ногами, кислорода не хватает, пульс запредельный. Метров через 400 остановились французские фотографы, ещё через 200 метров отстали итальянцы. Я остался один. Но ведь я приехал сюда за этим кадром! Плюс меня, как бывшего спортсмена, охватил азарт, я просто не мог сдаться. Мой путь занял 45 минут, причём последние метры я шёл так: проходил 5–10 метров, останавливался, дышал, чтобы успокоить пульс. Перед финальным «рывком» дал себе 10 минут отдыха. Когда добрался на позицию, стоявшие на точке коллеги-фотографы сильно удивились: откуда я взялся? До сих пор никто мне не верит, что я дошёл туда сам. Один из этих снимков Майера я сделал в тот день, второй — чуть позже. Для меня эти кадры — напоминание о преодолении, о том, какой ценой иногда приходится добывать заветный кадр.

Нагано, открытие Олимпийских игр. Мы сидели внизу и снимали красивую церемонию, как вдруг на большом экране показали панораму и я увидел этот момент. Тут же понял, что это красивый, трогательный кадр. На снимке — Хуан Антонио Самаранч, президент Международного Олимпийского комитета, личность номер один в спортивном мире. Я бросил всё и отправился на трибуны: вышел на улицу, потом в коридоры, добрался до высокой точки и сделал снимок. Впоследствии эта фотография открывала две международные спортивные фотовыставки. Очень знаковый кадр, он мне нравится — на нём президент МОК аплодирует себе.

Олимпийские игры в Нагано, лыжная гонка на 10 км. Все спортсмены пробежали, а лыжник Филип Бойт был последним. Один спортивный бренд взял его на сборы, чтобы подготовить к гонке и выпустить в своей экипировке — это был чистой воды коммерческий проект. Спортсмен прибежал на финиш минут через 15 после последнего лыжника. Все ушли, кроме легендарного Бьорна Дэли: он стоял на финише в одиночестве и ждал. Когда африканский спортсмен, наконец, пересёк черту, чемпион его встретил и подбодрил. Трибуны ликовали: это был очень трогательный и по-настоящему спортивный жест!

2004 год, Олимпийские игры. Я снимал лёгкую атлетику, предварительные забеги. Сфотографировав всех лидеров, начал просматривать протоколы и заметил, что в последнем забеге участвует спринтер из Ямайки. А все знают, что ямайские спортсмены здорово бегают — решил снять и его тоже. Тогда он в финал не попал, однако через четыре года выиграл первую олимпийскую медаль в Пекине — это был Усэйн Болт.

Два следующих снимка — это 2012 год, Лондон. Разница с первым снимком — восемь лет, за которые Болт «пробежал» выдающуюся спортивную жизнь и подкорректировал историю лёгкой атлетики.

Первый кадр я сделал лет 12 назад на юношеских соревнованиях по теннису: мальчик с отцом наблюдали за игрой. Я заметил их с площадки, быстро поменял объектив на 300 мм и сделал снимок. Долгое время фотография лежала у меня без дела, но она мне очень нравилась — настроением, эмоцией, светом. Кадр вышел удачный и именно такой, каким я его увидел, тут нет ни капли фотошопа.

Чуть больше года назад позвонил мне отец с этого снимка, Станислав, и спросил, не хочу ли я сделать фотографию с продолжением: он видел снимок и тот ему тоже очень понравился. И вот на последнем Кубке Кремля я встретил его после очень сильного матча: играл наш Александр Бублик с испанцем. И спросил отца, где же его сын. Он заулыбался — оказалось, его сын и есть Александр Бублик. Для меня это стало полной неожиданностью, я совершенно не мог сопоставить мальчика с фотографии с молодым двухметровым теннисистом!

Олимпиада в Сочи. Биатлон. Француз Мартен Фуркад. Была очень неприятная погода, страшный снегопад, спортсмен выходит на стрельбище. Фотографов там близко не подпускают, снимать приходится издалека. Но я обратил внимание, что в этом месте биатлонисты пробегают мимо олимпийских колец, и спланировал такой снимок. Это 400 мм с конвертером, при этом сработал автофокус, что, как вы знаете, в такой снегопад практически невозможно. Но на этом кадре всё удачно совпало: и фокус, и кольца, и борьба.

Это очень редкий кадр. На снимке — теннисистка Анна Чакветадзе. Шёл Кубок Кремля, я сидел с хорошим другом-фотографом. Снимали, общались и вдруг оба заметили, что при крученом вращении мяча при высоком отскоке он оказывался на уровне лица спортсменки. Она делала движение, при котором в какое-то мгновение и мяч, и ракетка, и лицо совмещались на одной линии. Так получилось, что мы заметили это одновременно. Я тут же переключился из режима серийной съёмки в одиночный, установил объектив 400 мм с конвертером и стал ждать кадр, забыв обо всём остальном. Таких моментов было всего шесть, и я сделал шесть снимков. На двух из них я получил, что хотел. Эта фотография впоследствии выиграла международный конкурс: действительно, такое удачное совмещение всех элементов случается очень редко. Выдержка 1/800, поэтому со снимка «ушли» струны ракетки.

Снимок из московского спорткомплекса Олимпийский. Во время обычной репортажной съёмки мне захотелось чего-то нового. Тут я увидел вышку на противоположной от старта стороне. С неё можно было перейти на площадку над бассейном. Я договорился, чтобы меня пропустили на эту точку — в результате вышел такой необычный для плавания кадр.