Алена Сергеева — фотограф и визуальный художник, работающий в жанрах fashion, портретной и art-фотографии. В своей практике она совмещает функции фотографа, креативного продюсера и кастинг-директора, полностью курируя проекты от разработки концепции до постпродакшена. В 2024 году она стала победителем выставки фотографий A.L.L. Gallery. Также она является членом Национальной ассоциации фотографов Армении, решение о вступлении в которую приняла после знакомства с работами местных мастеров. Ее портфолио демонстрирует незаурядные способности в работе с разными жанрами: от студийных beauty-концепций до динамичных репортажных съемок на улицах города. Мы поговорили с Аленой о ее авторском методе, о том, как она управляет процессом на съемочной площадке и как ее выдающиеся достижения в сфере влияют на ее практический подход к съемке.
— Вы совмещаете роли фотографа, креативного продюсера и кастинг-директора. Для нашей профессиональной аудитории: как это меняет подготовительный этап по сравнению с фотографом, который получает готовое техническое задание? С чего начинается ваш авторский проект?
— Проект начинается задолго до съемки. Он начинается с идеи. Я сама формирую концепцию и мудборд. Затем идет подбор команды. Я ищу конкретных стилистов, визажистов, которые соответствуют этой идее. Кастинг — это ключевой этап. Я ищу не просто модель, а персонажа, который сможет раскрыть замысел. Это большой объем организационной работы. Но это дает мне полный контроль над визуальным рядом. Я отвечаю за то, чтобы стилист, макияж, свет и модель работали как единая система, а не как отдельные элементы.
— Вы работаете в разных стилях. С одной стороны, это графичные постановочные портреты с жестким, прямым солнечным светом. С другой — репортажные съемки с мягким, рассеянным светом. Что вам нравится в каждом из этих направлений и как вы технически переключаетесь между ними?
— Это совершенно разные методы работы. В постановочных съемках, например, на улице, свет может быть главным героем. Мы можем специально снимать в условиях жесткого солнца, чтобы получить глубокие тени и почти кинематографичную картинку. Это полностью контролируемый процесс, хотя я и прошу модель двигаться естественно, чтобы поймать живой момент в статичной композиции. В семейных или документальных съемках все иначе. Там я наблюдатель. Я не использую дополнительный свет. Я работаю с тем светом, что есть — например, это может быть пасмурный день, который дает мягкий, обволаきвающий свет, хорошо подходящий для передачи настроения. Моя задача — быть незаметной, предвосхищать моменты. Я могу направить семью, попросить их пойти на набережную, но дальше я просто ловлю их взаимодействие. Я не прошу «поцеловать дочку», я жду, когда отец сам это сделает.
— Как вы снимаете группу в интерьере при дневном свете так, чтобы кадры выглядели непринуждённо? Интересуют свет, расстановка людей и рабочие параметры.
— Ставлю сцену поперёк окна, чтобы свет шёл боком. С противоположной стороны использую тёмную поверхность или флаг — это удерживает объём без «плоской» засветки. Если окно рисует слишком жёстко, добавляю тонкую диффузию у проёма, направление не меняю. Разницу между светлой и теневой сторонами держу в пределах одной–полутора ступеней — лица остаются читаемыми, тени не «грязнят» кожу. Бытовые лампы глушу до акцентов, баланс белого фиксирую по серой карте в начале блока.
Людей не ставлю «по местам», задаю действие: разговор, предмет в руках. Правлю только расстояния и повороты корпуса — полшага, десять градусов к окну — чтобы не перекрывались плечевые линии и «край света» не проходил через глазницу. Руки всегда с опорой (подлокотник, край стола), пальцы без «щипков».
По камере: следящий автофокус по лицу/глазам, короткие серии по 3–5 кадров в фазах жеста. Выдержка 1/250–1/500, диафрагма f/2.8–f/4 для сохранения контекста, экспонометрия по коже в свете. Допуск между дублями — не больше 1/3 ступени. Если ловлю паразитный блеск на лбу — не «лечу» глобально, а смещаю человека на пару сантиметров или матирую точечно. Работа идёт циклами: минута действия — быстрая проверка — точечная правка. Так сцена остаётся живой, а свет и форма — стабильными.
— У вас есть публикация «Фотография как медиум фиксации культурной памяти» опубликованная в рецензируемом журнале “Актуальные исследования”. Как эта академическая работа влияет на ваши репортажные серии?
— Эта статья помогла мне осмыслить то, что я делала интуитивно. Когда я снимаю на улице, как в серии с мамой и ребенком на фоне мокрого асфальта, я документирую не только конкретных людей. Я документирую состояние города, погоду, архитектуру, сиюминутное настроение. Это и есть культурная память в ее малом, повседневном проявлении. Работа над статьей заставила меня относиться к этим “случайным” кадрам более серьезно. Это не просто упражнения, это сбор артефактов времени. Сюда же относится и мой интерес к работам армянских фотографов, которое привело меня в их Национальную ассоциацию. У них очень сильная школа работы с исторической памятью и нарративом.
— Ваша вторая статья посвящена «Фотографии в эпоху алгоритмов». Это очень актуально для fashion и beauty-съемок, которые вы упоминаете. Где вы проводите границу в использовании ИИ при постпродакшене, и как это соотносится с “честностью” репортажных кадров из семейных серий?
— Это два разных мира с разными правилами. В репортажных и семейных съемках я использую только базовую цветокоррекцию и кадрирование. Я могу убрать какой-то мелкий отвлекающий элемент, но никогда не меняю содержание кадра. Это было бы нарушением документальной природы снимка. В fashion и beauty-проектах, которые являются частью моей работы, постпродакшн — это часть творческого замысла. Там я могу использовать ИИ-инструменты для сложной ретуши, изменения фона, работы с пластикой. Исследование помогло мне сформулировать для себя эту этическую рамку. ИИ — это инструмент, как кисть для ретушера. В коммерческой и art-съемке он позволяет быстрее достичь нужного результата. В документалистике его использование должно быть строго ограничено.
— Вы также являетесь членом Национальной ассоциации фотографов Армении. Известно, что эта организация предъявляет серьезные требования к участникам. Что привело вас к этому шагу, и что вы ищете в армянской фотографической школе?
— Это решение пришло после поездки в Армению. Я была совершенно очарована страной: природой, горами, этим уникальным светом и фактурой туфа. Но главным импульсом стало знакомство с работами местных художников. Я посетила несколько выставок и увидела очень сильную, самобытную фотографическую школу. У них невероятная глубина в работе с портретом и нарративом. Я поняла, что это среда, у которой я могу и хочу учиться. Вступление в ассоциацию было для меня шагом к тому, чтобы стать частью этого профессионального сообщества, обмениваться опытом.
— Вы упомянули цель — активное участие в международных конкурсах и фестивалях. Какой проект или какую серию вы готовите для этого? Это будет развитие ваших репортажных исследований или, наоборот, сложный постановочный art-проект?
— Я работаю над проектом, который находится на стыке. Это будет серия концептуальных портретов, но основанная на документальном исследовании. Она будет связана с темой культурной идентичности, что продолжает и мою исследовательскую работу, и мой интерес к армянской школе фотографии. Это потребует полного цикла продюсирования, от кастинга очень специфических типажей до работы со стилистами над образами, которые несут смысловую нагрузку. Моя цель — создать цельное визуальное высказывание, которое будет понятно международному жюри и подтвердит мой авторский подход.
Подход Алены Сергеевой показывает, как фотограф может совмещать авторские проекты с глубокой теоретической работой. Ее метод заключается в полном контроле над постановочными съемками, где она выступает как продюсер, и в режиме наблюдателя в документальных сериях. Академические исследования служат для нее инструментом осмысления собственной практики. Подготовка новых проектов для международных фестивалей является логичным шагом в развитии ее экспертного статуса в индустрии.
