Ман Рэй. Ню и сюрреализм

«Обнаженное тело всегда было одним из моих любимых сюжетов как в живописи, так и в фотографии. И я признаю, что это не только по художественным причинам». Под этими словами Ман Рэя мог бы подписаться практически любой фотограф или художник XX века. Но так уж случилось, что именно для сюрреалистов обнаженное женское тело оказалось основополагающим мотивом во всех видах искусства — от литературы до фотографии.

Восхищение непонятным и иррациональным сочеталось у сюрреалистов с увлечением теорией Зигмунда Фрейда о подсознании и сновидениях. По мнению Фрейда, бессознательные побуждения и сексуальные влечения, освобождаясь от влияния разума, переходят в другие виды энергии, и в первую очередь в творческую. Существенную роль в его системе играли инстинкты, собственно, и определяющие внутренние устремления человека, его интересы и поступки.

Половой инстинкт (либидо) был ведущим стимулом психической и практической деятельности человека. Способом прорыва в глубины подсознания сюрреалисты видели сон или галлюцинации. Именно женское тело стало для них благодарной натурой для соединения своих творческих изысканий, а также символом таинственного и эротического. Чтобы вызвать ощущение сновидения, художники-сюрреалисты создавали непредсказуемые сочетания предметов, изображенных крайне реалистично. В отличие от них фотографы оказались в более выгодном положении, поскольку использовали новые экспериментальные фотографические техники и приемы.

Жанр ню в творчестве Ман Рэя (настоящее имя Эммануэль Радинский) занимал особое место: некоторые из его произведений, такие как «Скрипка Энгра», серии «Наташа» и «Сюзи Солидор», стали одновременно символами сюрреалистического движения и культовыми образами XX века. Любимые модели фотографа были часто его любовницами: Кики де Монпарнас (Алиса Эрнестин Прэн), Ли Миллер, Мерет Оппенхейм, Эди Файделин.

В жанре ню у Ман Рэя можно выделить два параллельных друг другу направления: классическое и сюрреалистическое. В первом случае фотографа интересует выразительность тела как такового, его форма и текстура, лишь подчеркнутые светом. Таковы изображения Кики, сделанные в начале 1920-х, работы без названия и портреты ню Ли Миллер, Мерет Оппенхейм 1930-х, фотографии «Джульетт» в 1940-х годах и многие другие. Второй путь всецело соответствовал духу сюрреализма. Здесь обнаженное тело выступало уже как составной и, можно сказать, главный элемент фантазий автора. Фотографировать свое воображение Ман Рэю помогали различные техники: фотоколлаж, соляризация, реография и множественная экспозиция.

Программным произведением как для Ман Рэя, так и для сюрреализма в целом стала работа «Скрипка Энгра» (1924). Двойственность названия, пересечение и наложение друг на друга разных смыслов (обращение одновременно к живописи Энгра и факту его биографии — он превосходно играл на скрипке, а также антропоморфное сходство скрипки с женским телом), фотомонтаж, синтез вещественного и телесного, искусственного и живого — эти приемы часто эксплуатировались фотографами и художниками.

Одновременно классическим по технике и сюрреалистическим по содержанию является «Молитва» 1930 года. Излюбленный прием фотографа — сильное размещение светотеневых пятен — создает резкий контраст обнаженного тела и бездонного черного фона. Свет здесь словно полирует обнаженную форму, превращая ее в мраморный объект. В работе «Бюст» (1933), наоборот, созданный тенями мягкий контраст превращает мрамор в подобие человеческого тела. Другая метаморфоза происходит в фотографии для журнала «Минотавр» (1936), где, играя контрастами и смыслами, фотограф создает новую форму: обнаженный женский торс трансформируется в голову быка.

Создание собственной «новой мифологии», заимствование мотивов и отдельных образов из современности или произведений предшественников было свойственно сюрреалистам. Так, в серии «Женский бюст» (1930), «Рейография — Ли Миллер» (1931) возникает недвусмысленный намек на скульптурный образ Венеры Милосской; в фотографиях без названия 1930-х годов можно увидеть фигуру манекена. Этот образ постоянно присутствует в картинах сюрреалистов и символизирует для них идеальный объект для воплощения скрытых желаний и чувств.

В фотографиях 1929 года «Превосходство сущности над разумом» и «Наташа» эффект, созданный соляризацией, пробивает пространство, фон становится затуманенным, и тело, утрачивая свою четкость, начинает просачиваться в окружающее пространство. В этих работах кристаллизуется сюрреалистическая идея бесформенности и эстетика сфотографированного сна. В серии «Сюзи Солидор» (1929) и «Мерет Оппенхейм в купальной шапочке» (1933), наоборот, женские светящиеся фигуры благодаря специально обведенному черному контуру выглядят аппликациями и выделяются на белом фоне.

Воздействие сюрреалистической красоты у Ман Рэя может быть однородно эротическому наслаждению или повергать в неосознаваемое и чисто физическое беспокойство. С личностью маркиза де Сада в творчество сюрреалистов приходит тема «запрещенных и жестоких игр». У Ман Рэя это садомазохистская серия «Черное и белое», порнографические фотографии «Фантазии мистера Сиабрука», «Посвящение де Саду», «Две женщины» и другие.

Фотографии Ман Рэя в жанре ню, будь то классические или экспериментальные, вполне отвечают чаяниям Андре Бретона о том, что «судорожная красота будет эротически сокрытой, неподвижно взрывающейся, магически случайной, или ей не быть».