Роман Кармен (1906–1978) известен прежде всего как талантливый художник-фоторепортер, кинооператор, публицист, чья камера в течение пяти десятилетий вела летопись событий, влиявших на ход мировой истории. «Я со своей камерой объездил весь мир, воевал в Испании, в Китае, на фронтах Второй мировой войны, во Вьетнаме…» — так писал он сам о себе. Роман Кармен — автор девяти книг, нескольких десятков очерков и статей, опубликованных в советской и зарубежной прессе. Среди множества званий и наград кинорепортера можно особенно отметить звание Народного артиста СССР и Героя социалистического труда. Но, помимо всего вышеперечисленного, имя Романа Кармена вписано и в историю фотографии.
Принято считать, что фотография не занимала основного места в творчестве Романа Кармена, однако это не совсем верно. Фотоработы Кармена оказали значительное влияние на развитие фотографии в Советском Союзе и по сей день считаются образцом репортажной съемки. Фотография оказалась «мостиком», стартовой площадкой на пути к кинопублицистике для юного Кармена.
Самый первый любительский фотоаппарат марки «Кодак» он получил в подарок от отца, журналиста Лазаря Кармена, погибшего в 1920 году. Но остался один из первых фотоснимков: сын сфотографировал отца. В начале 1920-х годов Роман переезжает из родной Одессы в Москву и поступает на рабфак. В Москве Роман продолжает заниматься фотографией, присоединяясь к организации под названием РОПФ (Российское объединение пролетарских фотографов), где обучается у фотокорреспондентов К. Кузнецова, А. Шайхета, В. Савельева, которые считали главной целью фотографии наглядную агитацию и пропаганду.
Однако у юного фотографа уже был собственный стиль и художественное видение кадра, благодаря чему его снимки не только работали в качестве средства агитации, но и несли в себе нечто большее: атмосферу, мысль, идею… При этом Кармен говорил, что «документальная съемка не может не быть пропагандистским искусством, не может быть вне тенденции».
Уже в 1923 году первая фотография Романа Кармена (ему было всего 17 лет!) появляется в журнале «Огонек». После этой публикации работы Кармена печатают также газета «Рабочая Москва», журналы «Прожектор», «36 дней» и «Всемирные иллюстрации». Это и городские хроники, и художественные эксперименты, и зарисовки, и даже постановочные кадры.
Говорят, что Роман Кармен по-настоящему «заболел» репортажем; в поисках интересного кадра он был готов забраться на строительный кран или крышу высотного дома. Его снимки высоко оценили Владимир Маяковский и Михаил Кольцов. Кармен снимает похороны Ленина, приезд в Москву писателя Максима Горького, фотографирует Михаила Пришвина и Алексея Толстого. Фотокамерой Романа Кармена были сделаны четыре посмертные фотографии Сергея Есенина, снятые в Доме печати на следующий день после смерти поэта.
В тот же период Роман Кармен начинает писать очерки и заметки, сопровождая их фотоиллюстрациями. Среди архивных бумаг Кармена хранится диплом, присужденный ему на выставке в честь десятилетия советской власти в 1927 году: «За динамичное построение фотокадра, отличную композицию и высокую технику работ». Молодой журналист считал фоторепортаж вершиной фотографического искусства. Он уделял много внимания освещению, ракурсам и всевозможным техническим моментам, но более всего ему были интересны люди в кадре, их действия, «их воля к переустройству мира», как говорил он сам. «Для меня очень важны ярко схваченные моменты жизни», — писал Кармен.
Он стал настоящим мастером портрета, способного передать настроение и эмоции. И это несмотря на то, что многие известные кадры Романа Кармена хотя и считались репортажными, на самом деле были постановочными. Кармен умело сочетал документальное и художественное, добиваясь максимального воздействия на зрителя, передавая в одном маленьком кадре целую историю.
Романа Кармена считают одним из родоначальников жанра советского репортажа, особого вида фотоискусства, характерного именно для советских корреспондентов и репортеров. Причем Кармен по праву считается лучшим в этом жанре. «Фоторепортаж был огромным куском моей творческой биографии, это безусловно, — писал Роман Кармен в воспоминаниях. — Я увлекался всесторонне фотографией. Я был очень увлечен изобразительной стороной этого дела. Очень много работал над композицией кадра. Увлекался светотеневыми композициями. Стремился к предельному лаконизму».
Желание (и способность) передать «историю в кадре» привело к тому, что талантливому фотографу стало тесно в рамках единственного кадра. Кармену хотелось снимать живое движение, живые человеческие эмоции, не ограничиваясь статикой. Он искренне завидовал своим коллегам-кинооператорам, с которыми ему приходилось сталкиваться на репортажных съемках. И решение было принято: Роман Кармен поступил на операторский факультет Государственного института кинематографии. «И это было правильное решение, — писал Кармен, — потому что великолепные мастера фотографии и педагоги, работавшие тогда в институте, особенно в области изобразительного искусства, мне много дали…»
С 1932 года имя Романа Кармена стало ассоциироваться с документальным кинематографом. Десятки кинолент, вошедших в историю, мировая известность (достаточно вспомнить фильмы о войне в Испании 1936–1939 годов, двадцатисерийную эпопею «Великая Отечественная» и многие другие). Понятие «кинопортрет» впервые ввел именно Кармен. Но это уже совсем другая часть жизни мастера репортажа. «Уход» в кино, конечно, не означал, что Роман Кармен навсегда расстался с фотокамерой: известны его снимки, датированные и 30-ми, и 40-ми, и 50-ми годами ХХ века (например, обошедший все газеты мира снимок взятого в плен немецкого фельдмаршала Паулюса). Но до сих пор существует мнение, что документальная фотография много потеряла с переходом Кармена в кино. Тем не менее имя Романа Кармена неотделимо от истории жанра документального фоторепортажа. Очень точно сказал Владимир Коновалов, кинорежиссер, ученик Романа Кармена: «Он научил видеть драму в жизни, заострить ее и передать так, чтобы она произвела впечатление на людей». Причем это одинаково справедливо как в отношении киноработ мастера, так и в отношении фотографий.
