366 дней. Автопортреты

Идея проекта была простая: я делал автопортреты, строго по одной фотографии в день в течение года — такой своеобразный дневник. Сама идея появилась в 1990 году. До этого я много фотографировал — может быть, каждый день, всегда носил с собой камеру, однако эти съемки были какие-то непонятные — в том плане, что они не были никак структурированы. И вот захотелось уже серьезных, продуманных проектов. Я посчитал, что здорово было бы придумать некий концепт, в который попадало бы абсолютно все, что ты снимаешь — причем в идеале снимаешь ежедневно.

Почему автопортрет? Да потому что с самим собой ты вынужден сосуществовать постоянно: нужен только фотоаппарат — и точка. Все идеи транслируются в него прямо из головы, никому ничего объяснять не надо. Жесткие рамки — год. Был выбран специальный фотоаппарат, в который заряжалась пленка, снимался только один кадр в день (получится или не получится — не важно). Камера, естественно, неавтоматическая — «Зоркий-4К». Это дальномерка: у нее есть объективы с фиксированным расстоянием фотографирования не ближе одного метра, а у меня в проекте присутствовала и макросъемка, и средний план, и дальний, поэтому приходилось использовать сменные объективы, а также удлинительные кольца, все просчитывать, при съемке измерять расстояния — опять же, эта камера не зеркальная, то есть было неизвестно, что именно получится. При этом — так как я снимал автопортрет — камера ставилась на штатив или какую-то плоскость, нажимался автоспуск, я отходил, фотографировался — все, такая вот технология. Потом пленки проявлялись, по перфорации снизу подписывались число, месяц, год. Тогда камер с автоматически впечатывающейся датой у меня еще не было: все было рассчитано только на мою честность… Потом, лет через десять, я думал повторить все это с использованием хорошей камеры, с датой, но как-то не сложилось — наверное, уже перешел в другую плоскость, да и сама ситуация изменилась.

Печатал я по шесть штук на одном листе 30 х 40 — правда, потом некоторые фотографии напечатал отдельно, крупно. Я тогда снимал на пленку-кинонегатив типа НК-2, покупал рулоны по 300 метров и сам нарезал, вставлял в кассеты (кстати, до сих пор иногда так делаю). В тот период меня крайне интересовала печать с соседних кадров — то, как они между собой взаимодействуют и вообще сосуществуют. Примерно тогда же, в начале 90-х, я решил никогда больше не резать свои пленки и хранить их в рулонах, чтобы видеть весь процесс съемки в реальной последовательности. Конечно, печатать шесть кадров на одном листе сложно, они же все сняты при разном освещении, а надо выдержать один тон, чтобы все вместе нормально воспринималось. Приходилось при печати что-то прикрывать, что-то больше засвечивать, маскировать…

Чем же данный проект интересен? Во-первых, это честный целый год: 366 дней и 366 кадров. Не важно, получился снимок или нет — это проект, в котором даже белые и черные кадры являются произведениями, то есть если засветился или пересветился кадр — это все равно жизнь как она есть, так называемые черные или белые полосы. Ты можешь прожить день, догадываться, что останется на пленке, но конечный результат все равно пока не известен. Когда проявляешь пленку, уже не всегда и помнишь, что именно снимал, поэтому получается неожиданно и интересно. Потом я начал подумывать о том, чтобы писать ежедневно по небольшому тексту к фотографии, однако вскоре отказался от этой затеи. На самом деле фотодневник в чем-то больше, чем просто дневник, потому как ты видишь некую конкретную фотографию.

Я, глядя на снимки, вспоминаю каждый день — или хотя бы одну тридцатую секунды этого дня; 1/30 — это выдержка. А информации в каждом кадре гораздо больше, чем в тексте: получается своего рода мегадневник. Через какое-то время мой хороший знакомый Алексей Варсопко совершил такой же подвиг: в течение целого года он, глядя на мои фотографии, ежедневно писал тексты, отталкиваясь от своих личных впечатлений. Мы даже думали издать «вечный календарь», состоящий из моих снимков и его текстов, ну и оставить где-то свободное место, чтобы человек, купивший его, мог ежедневно самовыражаться: что-то рисовать, приклеивать туда, пришивать и т. д. Напечатать бы такой «вечный календарь», скажем, тиражом в 1000 экземпляров, раздать друзьям-художникам — да не только им! Я бы и сам еще раз поучаствовал — но, увы, денег на издание нет. Кстати, важно, что проект стартовал 11 мая 1990 года, а завершился 11 мая 1991-го — как раз в мой день рождения: уже за месяц до начала я ходил, мандражируя от того, что скоро начну все это снимать.

Вообще, конечно, девяностый год — это такой слом во всем… и во мне в том числе. Много чего происходило в стране: крушение Советского Союза, вся эта непонятная ситуация после его распада… Я женился, что тоже стоит отметить; тогда же и наметился мой переход от отдельной фотографии к реализации неких концептов. Снимать автопортреты в таком количестве не так-то просто. Первые предложения от знакомых, когда я рассказал им о готовящемся проекте, заключались в советах снять 366 портретов на одном фоне, в одном ракурсе, а потом прогнать это все через кинопроектор и следить за изменениями лица, однако такой вариант не представлял для меня интереса.

Понятно, что у меня уже имелся некий опыт съемки автопортретов, но через некоторое время я понял: надо все-таки учиться, причем учиться очень плотно. Я «прописался» в Публичной библиотеке: стал отсматривать большое количество фотоальбомов, как наших, так и зарубежных. Я искал фотографии, которые вдохновляли бы меня на какие-то дальнейшие творческие поиски. Естественно, один в один я ничего не воспроизводил: примериваясь к чужим идеям, я придумывал свои. В принципе, подготовка к этому проекту и работа в библиотеке мне очень помогли и в дальнейшем. Конечно, у меня была книжечка, в которую я записывал мысли, как именно себя сфотографировать, сразу, как только они возникали, а потом — ежедневно — выбирал то, что мне хотелось сделать именно в тот день. Но, понятно, были и другие ситуации, когда я спонтанно фотографировался в кругу знакомых или, гуляя где-то, видел неожиданные ситуации или объекты, в декорациях которых себя и запечатлевал. Плюс ко всему в том же 1990-м я впервые съездил во Францию: все эти кадры также вошли в мой проект. Правда, я там и так много снимал, и потому о проекте — за массой впечатлений — вспоминал порой лишь под вечер, возвращаясь в гостиницу… однако на фоне Эйфелевой башни себя все-таки увековечил.

Интересно, что ближе к окончанию проекта я стал использовать ранние фотографии из проекта в новых съемках.

Вот тут, например, скомканный автопортрет из первых серий и мои ноги. В общем, концепт продолжался и развивался. Я тогда все еще стригся и брился раз в два года — надо сказать, после стрижки «под ноль» через пару лет у меня отрастали длинные волосы и кудрявая борода, а потом все это сбривалось. Такие вот трансформации тоже отражены в проекте, что довольно-таки забавно. Благодаря этому проекту я могу вспомнить, когда и как рождались проекты параллельные. Красный квадрат я начал снимать как автопортрет.

Сделал звезду из себя и веревки, а потом снял один кадр, но потом решил, что с этими веревками надо еще что-то снять, достал другую камеру и продолжил. Достаточно много было ситуаций, когда я придумывал какую-нибудь картинку, а потом снимал целую серию. Здесь отражено и мое увлечение постмодернизмом, любовь к различным посвящениям; тогда я еще активно смотрел фильмы в кинотеатрах, слушал классическую музыку и джаз — все мои впечатления выливались, конечно, в снимки.

Было много идей с зеркалами: все это просчитывалось — здесь, например, я сижу с зеркалом напротив другого зеркала.

Здесь на оконную замазку были приклеены четыре кусочка зеркала, по-разному повернутых, потому они и дают разные фрагменты.

А тут я себя проектором просто высвечивал: с проектором тоже много разных идей было.

Вот, например, Руан: открытие выставки в галерее. Я поставил камеру, нажал на автоспуск, а тут вдруг появился этот человек, я стал его отодвигать — вроде он размазался, а картинка чудная получилась все равно. Надо сказать, многие люди стали потом повторять мой эксперимент: снимать по одной картинке каждый день; некоторые вообще создавали своеобразные гипертексты, когда ситуация снималась с разных сторон и позиций — в общем, оттягивались по полной программе. Утрировать же тему можно до бесконечности. Все это, разумеется, очень интересно, но уж больно размыто получается, а это отход от концепции. Целиком проект выставлялся два раза: в Сан-Марселене (Франция, 1993 год) и на биеннале Ольги Свибловой в проекте «Самоидентификация» (2004 год).