Алексей Титаренко родился в 1962 году в Санкт-Петербурге. Свое вдохновение он черпает в музыке и литературе, но прежде всего в родном городе, восхитительно изображая его во многих сериях: «Город теней» (1992–1994), «Черная и белая магия Санкт-Петербурга» (1995–1997), «Застывшее время» (1998–2000).
Прибегая к относительно длительной выдержке, фотограф приглашает нас войти в другое измерение, в измерение приостановленного времени, в котором призрачные тени колеблются и рассеиваются в пространстве.
Мало мест вдохновляли его с той же силой, с какой этот город, такой дорогой для него… Однако в сентябре 2001 года он посвятил Венеции великолепную серию, полную меланхолической нежности.
Но настоящим откровением стали для него во время поездки на Кубу в 2003 году впечатления от Гаваны: «Меня охватила совершенно неожиданная волна радости, появившаяся из самой глубины меня. Я почувствовал себя как будто перенесенным на двадцать лет назад: передо мной катились автомобили старых марок из другой эпохи, скромно одетые люди шли вдоль дворцов удивительной постройки, в полной обветшалости, пионеры и школьники весело переходили улицу на красный свет…». Как будто находясь под гипнозом от атмосферы этого города, Титаренко передал в своих отпечатках ощущение этой атмосферы другого времени.
У Алексея Титаренко уже были многочисленные выставки в Европе и в Соединенных Штатах. Его фотографии стремятся приобрести не только частные коллекционеры, но и престижные музеи, такие как Philadelphia Museum of Art, Museum of Fine Arts (Хьюстон), Museum of Fine Arts (Бостон), Museum of Fine Arts (Колумбус), George Eastman House (Рочестер), Museum of Photographic Arts (Сан-Диего), Santa Barbara Museum of Art, Davis Museum (Уэлсли), Chrysler Museum of Art (Норфолк), European House of Photography (Париж), Musée de l’Elysée (Лозанна), Reattu Museum (Арль) и Государственный Русский музей (Санкт-Петербург).
Титаренко — один из тех фотографов-романтиков, которые до сих пор бродят по улицам с широкоформатной камерой и предпочитают аналог цифре, монохром цвету, а печать в собственной лаборатории многочисленным мастерским. И фотографии у него получаются соответствующие — живые и философские. Есть у Титаренко и собственная «фишка» — его игра со временем, позволяющая наполнить снимки еле заметными, но значимыми прозрачными тенями, показать дух движения и течения городской жизни. С помощью длительной экспозиции фотографу удается выделить главное, а печать и ручная обработка довершают создание уникальных картин.
Алексей Титаренко — бодхисатва метафорической школы фотографии. Это всем известно, это не оспаривается, хотя (или тем более что) ни одного внятного определения метафорической школы найти не удастся. Равно как и еще хоть одного ее представителя. В самом существовании этой школы чувствуется некая условность, но Титаренко — человек серьезный, слов на ветер не бросает. Он не выставлялся в Петербурге одиннадцать лет, потому что ни один выставочный зал, галерея и даже музей не могли дать ему полную гарантию сохранности работ: после какой-то масштабной выставки работа вернулась к автору с заломами, и он прекратил выставочную деятельность в родном городе.
Возможность взглянуть на работы едва ли не самого дорогостоящего русского фотографа (из ныне живущих) появилась благодаря новой фотостудии, которая собирается исполнять и кое-что в рамках галерейной деятельности: устраивать выставки, например. За студию отвечает сын мастера Петр Титаренко, сам перспективный фотограф. В 2007 году здесь прошла премьера выставки, о которой галереи с музеями даже не мечтают. Минус был только один: размеры помещения не позволили размахнуться, как, вероятно, хотелось бы, — потому из цикла «Кубинские мотивы» было только шесть фотографий. Уже неплохо: петербургское вето Титаренко наконец-то снято.
Гавана Алексея Титаренко изо всех сил стремится напомнить не то последние линии Васильевского острова, не то Петроградку. Общая обшарпанность, призрачность и неуловимость, смазанные контуры — тени людей и идей. Все, что содержит поэтика пресловутой метафорической школы. Все та же неформулируемая притягательность, отличающая несобытийные фотографии Титаренко.
