По этой теме, как и по другим, можно дать несколько инструментальных советов, но вся беда (и прелесть) в том, что фотография не может существовать на исключительно инструментальном уровне. Начинается все как раз не с инструментов, а с того, как мы видим и что именно хотим сказать. Если пользованию инструментом можно научить, то научить видению нельзя, зато его можно развивать самостоятельно, изучая сделанное другими, — и процесс этот бесконечен. Другими словами, видением можно поделиться, показывая другим свои кадры. Поэтому самый интересный опыт раскрывается на конкретных примерах, а не в общих неоспоримых правилах. Ниже мы пойдем от общего к частному, и именно эти частные случаи помогут найти выход в разнообразных съемочных ситуациях.
Изучить «профайлы» различных городов. Это важно на этапе разработки маршрута: определить, что именно вам интересно и в какой точке можно получить нужный вам срез впечатлений. Возможны несколько вариантов: единая тема, раскрытая в различных местах, или разнообразие тем из разных регионов. В любом случае ясно одно: чтобы верно выбрать, нужно изучить страну как можно подробнее, особенно если она велика и многогранна (скажем, Китай или Индия).
Посмотреть фотографии, сделанные в местах, которые представляют для вас интерес даже если это просто фото на память: в изображении сосредоточено много информации, а это именно то, что вам нужно для ориентира. Фотографии можно найти, например, на www.flickr.com, однако следует учитывать год съемки, так как в той же Юго-Восточной Азии все меняется очень стремительно: реки перегораживаются плотинами, уровень воды поднимается, целые селения оказываются затопленными и т. п.
Изучить ритм города: где и когда есть жизнь? Предварительно это можно сделать по путеводителям, из которых, на мой взгляд, лучшими являются Lonely Planet, www.lonelyplanet.com. Чтобы сориентироваться, необходимо прочитать как можно больше материалов по теме, обращая внимание на время работы тех или иных туристических точек, а также принимая во внимание местные традиции — например сиесту. На ритм города (селения, деревни) может влиять сезон, температура, продолжительность светового дня, размеры самого населенного пункта и многие другие факторы, часть из которых вы сможете оценить, лишь оказавшись на месте. Тут-то и стоит вступить в контакт с местным населением, от которого можно получить массу интереснейшей информации. Скажем, где именно проходит карнавал, на какой площади собираются люди, какие улицы будут перекрыты, какие точки будут доступны, можно ли подняться куда-то, чтобы сделать кадр сверху, какое количество народа ожидается, когда конкретно начнется салют и сколько продлится — ответы на все эти вопросы помогут правильно сориентироваться и передвигаться вместе с действием. В противном случае у вас может не оказаться физической возможности добраться до интересной точки.
Сразу или потом? Есть фотографы, делающие наиболее удачные снимки, что называется, по горячим следам — то есть сразу по приезде в новую точку, а есть такие, которые должны сначала привыкнуть к незнакомому месту. Если вы знаете свой психотип, то вам легче планировать маршруты.
Удивляться и замечать. Фотограф — это тот, кто видит и невидимое. Изначально мы настроены на то, чтобы замечать все необычное. Искать его в повседневности мы не склонны, а вот путешествуя, жаждем увидеть «что-нибудь эдакое» постоянно, поэтому восприятие обостряется. Хотелось бы, однако, чтобы нам удавалось удивляться, не отъезжая слишком далеко от дома, поскольку множество замечательных моментов мы упускаем просто в силу их привычности. Это я к тому, что путешествие — в широком смысле — на самом деле начинается внутри нас.
Факт и состояние. Здесь мы переходим на чуть более абстрактный уровень. Когда-то я взял в руки фотокамеру, чтобы фиксировать то, что случайно замечал. Теперь же специально езжу повсюду с фотоаппаратом, чтобы что-то лучше понять. В самом общем виде это и есть два подхода к съемке daily life: кадр как фиксация действительности и кадр как ее осмысление. В первом случае фотограф — фиксатор, во втором — сторонний наблюдатель (на английском — гениальное bystander: «стоящий около»). Результаты будут отличаться коренным образом. В случае фиксации получается кадр, содержащий факт, а в случае осмысления кадр содержит «факт плюс состояние». Вся сложность состоит в том, что в любой съемочной ситуации, в одних и тех же условиях можно получить и фотографию факта, и фотографию состояния. В кадре из экзотического уголка чаще всего содержится масса фактур. Однако если поставить задачу передать человеку в одной точке ощущение пространства и человека в другой, к фактурам неминуемо потребуется добавление состояния. И когда в мелком бытовом моменте удастся разглядеть нечаянный шепот вечности, такой кадр получит право перешагнуть края контактного листа. Именно подобный «бытовой эпос» стоит искать в путешествиях — и не только.
Открыть и записать. Эдвард Вестон (Edward Weston) говорил: «His seeing must discover before his technique can record» — «Его видение должно открыть, прежде чем его техника сможет записать». Любопытно, что Вестон использует именно глагол «открывать», в котором заложено следующее: прежде чем сделать кадр, ты должен совершить открытие, то есть открыть для себя ту или иную ситуацию, человека, объект, понять их по смыслу и графически. Понять ситуацию не значит понять происходящее буквально. Скорее, нужно понять ее по-своему, выбрать свою трактовку реальности и заложить ее в кадр. Именно под таким углом я предлагаю смотреть на фотографию — и на путешествие.
Реальность: какой она кажется, а не какая есть. Действительность и ее трансформации. Альфред Штиглиц (Alfred Stieglitz) однажды признался, что редко понимал что-либо до того, как это фотографировал. Действительно, взяв в руки фотоаппарат, мы начинаем воспринимать окружающий мир по-другому. Основное различие, на мой взгляд, заключается в том, что с фотокамерой в руках мы начинаем выбирать. Выбирая то, что мы хотим показать, мы выбираем суть ситуации — с нашей точки зрения. Но косвенно выбираем и другое — то, что хотим оставить за кадром, отбросить.
Немного примитивной математики: если мы наблюдаем какую-то ситуацию в развитии на протяжении 20 минут, сделав при этом, скажем, 5 кадров на выдержке 1/125, а далее выбираем из этих кадров один, получается, что мы отобрали 1/150 000 долю увиденного. При этом, отобрав кадр, мы убеждены, что он раскрывает ситуацию. И это может быть правдой — с единственной оговоркой: мы показываем реальность такой, какой она видится нам, а не такой, какая она есть «на самом деле». То есть мы, осознанно или нет, трансформируем ее. Именно благодаря этому свойству — трансформации — в обычном кадре может появиться загадка. И в этом смысле меня интересует фотография не как средство отражения реальности, а как средство ее трансформации. В моем случае этим объясняется и выбор черно-белой пленки как материала, идеально подходящего для трансформаций. По сути, находясь в сегодняшнем цветном мире и заряжая в аппарат черно-белую пленку, ты изначально отказываешься отражать его «таким, какой он есть».
Разнородность объектов. И вот мы добрались, наконец, до конкретных примеров. В городе множество разнородных объектов, которые часто помимо нашей воли попадают в кадр. В идеале эти объекты должны восприниматься в кадре как необходимые. Если объект нельзя «удалить», надо постараться его использовать. В этом примере светлый шар лучше читается на фоне темных досок, а темная девочка — на фоне листа железа. Лист железа, который выделяется по светлости на общем фоне и «оттягивает» взгляд, совмещен с девочкой, которая является сюжетным центром.
Волшебная незавершенность. Зачастую нам интереснее рассматривать незавершенные движения: человек интереснее, когда он находится в каком-либо процессе, когда действие начато, но не закончено. В жизни, без помощи фотокамеры, наша память не задерживает такие мгновения. Как правило, мы хорошо помним лишь завершенное, остановившееся движение. В известном смысле незавершенное движение — как неоконченная книга с бесконечным числом вариантов концовки. Вопрос только в том, какой момент останавливать. Когда подходишь к человеку и фотографируешь его, настает миг, в который он тебя замечает. В этот момент проявляется его реакция: он видит тебя, но еще не решил, как реагировать: улыбнуться, кивнуть, отвернуться, сделать замечание и т. п. Часто человек раскрывается как раз в это мгновение. Пример: мальчик только увидел меня… — и он же через пару секунд.
Посмотрим крупный план лица:
Мне интереснее первый (левый) кадр, в котором больше загадки. Во втором (правом) кадре мальчик понял ситуацию и заскучал, хотя романтики в нем, пожалуй, больше. А загадки — меньше. Он более обычен. Вполне возможно, что для разных целей в дальнейшем можно будет использовать разные кадры. Примеры такого использования можно увидеть, скажем, в альбомах Эллиота Эрвитта (Elliott Erwitt).
Дубли и новые мысли. Если ситуация позволяет, всегда есть смысл задержаться в одной точке и понаблюдать. На этом месте я провел минут пятнадцать. Сначала меня интересовала ситуация «старый человек — игра», и я связал старика только с доской (верх). Но затем я понял, что в самой сцене уже заложен некий эффект неизвестности: это был самый старый игрок, и мне чудилось, что он не играет, а как бы борется со временем, растягивает его; или, может быть, играет, — но тогда неизвестно, против кого. В тот момент мне стало ясно: можно попробовать включить этого неизвестного в кадр — и я включил руку, которая к тому же, как на счастье, оказалась черной (хотя и играет белыми фигурами) и потому несколько нереальной. Она дефокусирована и как бы лишена конкретики. Эта рука мощна и грациозна: она поднята высоко над доской, в ее движении сквозит сила. По перспективе она подана так, будто ее неизвестный хозяин гораздо крупнее старика. Рука старика, напротив, лежит на плоскости доски, опирается на нее, весь его взгляд выдает напряжение. Кроме того, он играет черными фигурами, что изначально подразумевает более слабую позицию. Это графическое неравенство подчеркивает усталость старика и шаткость его игры.
Похожие мотивы в разных точках. Подобные подборки могут собираться годами, а со временем стать темой для публикации или выставки. Главное — распознать тему, так как часто кадры отсеиваются как ненужные сегодня, а завтра ты о них и не вспомнишь. Периодически стоит «шерстить» запасы.
Фокус. Некоторые кадры радикально меняются просто путем смещения фокуса. В этом примере мы можем получить либо первый, вполне предметный кадр великолепной резьбы по мрамору, либо более загадочный: контуры замка, на который будто набрасывается кружевной платок (обратите внимание, что ровную стенку из первого кадра он уже совсем не напоминает).
Упорядочить хаос: структура и каша. В целом задача фотографа daily life — упорядочить хаос. Надо сказать, что сегодня в большинстве стран общество очень слабо визуально структурировано. Посмотрите старые фотографии, на которых все мужчины в пальто одного фасона, или все с усами, или в одинаковых шляпах: все это — элементы, создающие структуру. Однако структуры создаются не только этими элементами. Можно создать структуру и из мелкого тремора разношерстных деталей: скажем, как на правом кадре, в отличие от левого, плохо разобранного и кашеобразного — хотя и в нем можно узреть массу любопытного.
Расставить акценты. При съемке множества похожих объектов часто возникает вопрос расстановки акцентов, и в этом смысле очень помогают вещи, выбивающиеся из общей структуры.
Развитие и деградация ситуации. Визуально ситуация может либо развиваться, либо деградировать. Наблюдая за развитием ситуации на берегу Ганга, я надеялся, что собака проследует своим путем вдоль кромки воды — из правого верхнего угла кадра в более удачную точку. Разумеется, гарантии не было, и надо было ждать. В итоге собака все-таки переместилась. Кроме того, фигура в воде зависла в пространстве, точно вырезанная из черной бумаги, будто бы символ, визуально связанный с черной фигуркой на берегу. Вторая фигурка кажется покосившейся, будто неровно воткнутая в торт свечка, и потому тоже ненастоящей, — при этом она странно уравновешивает лежащего на переднем плане голема. В данном примере первый кадр хуже второго: ситуация, так скажем, визуально развивалась, и нужного момента пришлось дожидаться.
Однако ситуация может и деградировать. В тутаевском храме меня привлек этот смурной русский амурчик, у которого на мгновение будто выросли крылья. На самом деле крыльями притворился платок на голове его нагнувшейся матери. В этом примере интереснее первый кадр, далее ситуация визуально рассыпается: мать распрямляется, и ангел лишается крыльев.
Уточнить момент. Иногда в процессе путешествий мы встречаем ситуации, которые можно назвать типовыми. В примере, представленном ниже, мне сначала попался сюжет с самоваром на скамейке и сапогом: я сфотографировал на всякий случай. Через несколько лет в Тутаеве, на берегу Волги, я увидел сюжет, отчасти схожий с тем, первым, однако картина была куда более насыщенной. Получился «очень русский» кадр, в котором достаточно и читаемости, и хаоса — есть ощущение обширного пространства, неравномерно заполненного очень знакомыми предметами (чуть ли не с лубочных картинок), дополненного вороватой собачонкой на среднем плане, пытающейся стянуть что-то со стола, пока не видит никто, кроме фотографа… Периодически темы повторяются, только по-новому варьируются, и первоначальную идею можно визуально уточнять.
Волга-Ганг. Впечатления в путешествии во многом рождаются при сравнении нового с привычным. Со временем появляется возможность собрать кадры как раз для сравнения. Так, однажды я делал подборку под названием «Волга-Ганг», куда вошли кадры из Тутаева и Варанаси.
Всегда готов! Желательно быть готовым к съемке в любом месте. Этот кадр я сделал на серных источниках, стоя в воде в одних плавках: мы парились с местными деревенскими тибетцами, а потом один из них стал мыть голову девочке, и в этом было нечто брутальное и вместе с тем бытовое. Позы человека справа и девочки — напряженные, а вот человек слева сидит довольно расслабленно и наблюдает. Свет в середине дня был резкий и падал пятнами. Я вылез из воды, вытер руки, как смог, и достал камеру…
Дух места. Путешествуя, мы часто попадаем в очень известные места, сфотографированные уже миллионы раз. Конечно же, никому не хотелось бы откровенно повторяться, однако каждый имеет право на свой take, как в джазе. На мой взгляд, главное — передать дух места, а вовсе не известный объект сам по себе, поскольку известность, к несчастью, часто несет одинаковость и штамп. Кадр ниже сделан на территории Тадж Махала, однако на нем — не сам Тадж, а одна из мечетей, находящихся в непосредственной близости. Но главное для меня — не мечеть, а жест женщины в правом нижнем углу, форма платка в серебристом вечернем воздухе, так напоминающая абрис темной мечети на фоне закатного неба. Благодаря схожести форм, между этими объектами появляется связь, и дух этого места гнездится где-то в ней.
Не верьте ни единому слову. Все сказанное абсолютно не претендует на истину в последней инстанции. Многие детали субъективны и, возможно, трактуются мной не так, как делают это другие. В конечном счете тот, кто вдается в детали, всегда рискует. Гораздо проще пользоваться общими идеями и формулировками, с которыми сложно спорить. Однако искусство, как известно, заключается именно в деталях, а не в общих идеях. Поэтому не страшно, если часть советов покажется кому-то сомнительной: фотографу лучше быть уязвимым, нежели банальным.
